— Как вы попали в службу исполнения наказаний?

— Я приехала в Сургут из Киргизии в 1998 году и сразу устроилась в УФСИН. Начинала с гражданской должности — пекла хлеб осужденным ИК-11 и ЛИУ-17. Я видела, что здесь есть люди, которые занимаются с собаками, и мне захотелось сменить профессию. Целый год пришлось ждать, чтобы меня перевели.

Сначала стала вожатой караульных собак, проработала в этой должности с 2000 по 2012 год. У меня было пять кавказских овчарок, я их дрессировала для охраны учреждения. Сейчас уже караульных собак нет, но есть патрульно-розыскные, розыскные и собака по поиску наркотиков — Арни. Всего их 13.

Потом прошла обучение и стала инструктором. Мне дали спецсобаку по кличке Чип, который давно служил. Можно сказать, что тогда он меня учил. В 2014 мне дали Арни, ему на тот момент было три года. В 2015 году мы на несколько месяцев съездили с ним в кинологический центр в Иркутск. После чего началась наша совместная служба.

— Вы дрессируете всех собак?

— Нет, каждый кинолог занимается своей. Мы даже когда в отпуск уходим, наши собаки передаются коллегам только, чтобы он ухаживали за ними: убирали вольер, кормили, чесали, выгуливали. Дрессировать и брать на службу чужую собаку запрещено.

— Как у вас обычно проходит рабочий день?

— Я прихожу сюда в семь часов утра, хотя рабочий день начинается с восьми. До этого момента ухаживаю за собакой: кормлю, выгуливаю, прибираюсь в вольере. Потом мы идем на КПП, на пропуск людей, которые заходят на службу — врачи, учителя, гражданский персонал и аттестованный.

— Арни ищет у них наркотики?

— Да. Затем мы идем отдыхать. Потом работаем на приеме посылок и передач для осужденных. Также обследуем транспорт, который заезжает в колонию, саму территорию.

— Спаниелей брать, как спецсобак, — это такая традиция в УФСИН? Или просто так получилось?

— Нет такой традиции. В одно время хотели немецкую овчарку на поиск наркотиков обучить, но я была против. Понимаете, овчарка выглядит устрашающе. А так я прихожу — дама с собачкой, люди не боятся. К тому же Арни я могу и подсадить, если понадобиться, и поднять. С ним удобнее.

— Спаниель — сложная собака для обучения? Понятное дело, что его выбрали на наркотики в том числе из-за нюха, но ведь в этом есть и минусы…

— Несложная, спаниель — охотничья порода, хорошо дрессируется. Но им немного не хватает усидчивости. Это вот точно не про Арни. У него даже кличка «холодец» — постоянно в движении, и не скажешь, что ему уже десять лет.

— Достаточно взрослый. А когда у него пенсия?

— Вместе уйдем (смеется).

— Вам скоро на пенсию?

— Я в УФСИН работаю уже 22 год. Планирую продолжить службу, хотя на пенсию уже заработала.

— Вы сами решаете, когда уйти. А у собак есть же какой-то возрастной предел?

— У них, как у людей — каждый год медкомиссия. Собаки проходят обследование на состояние здоровья и тренированность и, если все в порядке, им позволяют служить дальше.

— Когда Арни уйдет на пенсию, заберете его к себе?

— Конечно! Мы же столько лет с ним вместе. Я всегда говорю, что, наверное, столько детям не дала любви, сколько ему… У нас с ним особая связь. Я приезжаю на машине, тихонечко захожу, а Арни уже гавкает — мама пришла, мама пришла! Не знаю, как он так чувствует. Даже когда меня долго нет, когда я в отпуске, например, все равно узнает, что я приехала.

— А почему не забрать собаку домой и возить его на работу оттуда?

— Запрещено. К тому же дома у меня много людей, которые точно будут его баловать, а этого допускать нельзя. Собака должна заработать, заслужить игрушку: когда он находит наркотики — мы играем. А если он будет получать игрушку просто так, то тогда зачем ему их искать и вообще что-то делать?

— А сотрудники колонии, посетители или осужденные не пытаются его побаловать? Подкормить чем-нибудь вкусненьким, например?

— Пытаются, конечно (смеется): то вот у меня котлетка, то колбаска, то конфетка. Но ему нельзя, когда мы на службе. И гладить в эти моменты я Арни тоже не разрешаю…

— А он возьмет вкусности, если все-таки предложат?

— Нет, еду — не возьмет. Был даже случай, мы осматривали поставку, и в ней была партия тушек уток, уже разделанных. И вот вроде бы охотничья собака, но он только обнюхал, даже не притронулся. А вот мячик он заберет у любого — за мячик все что угодно сделает!

— Расскажите о каком-нибудь запоминающемся случае, который произошел с вами и Арни.

— Несколько лет назад, когда на территории колонии еще работало СТО, туда заехал автомобиль. Нас вызвали на осмотр. Я запустила собаку, Арни обозначил на колесо. В итоге, когда колесо разобрали, там нашли много телефонов, гарнитуры и других запрещенных предметов. То есть Арни смог обнаружить не только наркотики.

— Сколько же за годы службы с Арни вы обнаружили запрещенных веществ?

— За годы службы мы много раз пресекали попытки доставки запрещенных предметов и наркотических средств в исправительное учреждение. Благодаря нашей с Арни работе были изъяты больше двух килограммов запрещенных веществ и более 100 сотовых телефонов.